Неточные совпадения
Не успела она войти в залу и дойти до тюлево-ленто-кружевно-цветной толпы дам, ожидавших приглашения танцовать (Кити никогда не стаивала в этой толпе), как уж ее пригласили
на вальс, и пригласил лучший кавалер, главный кавалер по бальной иерархии, знаменитый дирижер балов, церемониймейстер, женатый, красивый и статный мужчина, Егорушка Корсунский.
В больших глазах его, устремленных
на поставленный
на ломберном, покрытом
цветною салфеткой столе образ, выражалась такая страстная мольба и надежда, что Левину было ужасно смотреть
на это.
Берестовые скамьи вокруг всей комнаты; огромный стол под образами в парадном углу; широкая печь с запечьями, уступами и выступами, покрытая
цветными пестрыми изразцами, — все это было очень знакомо нашим двум молодцам, приходившим каждый год домой
на каникулярное время; приходившим потому, что у них не было еще коней, и потому, что не в обычае было позволять школярам ездить верхом.
Окно с
цветными стеклами, бывшее над алтарем, озарилося розовым румянцем утра, и упали от него
на пол голубые, желтые и других цветов кружки света, осветившие внезапно темную церковь.
Зашли в ресторан, в круглый зал, освещенный ярко, но мягко,
на маленькой эстраде играл струнный квартет, музыка очень хорошо вторила картавому говору, смеху женщин, звону стекла, народа было очень много, и все как будто давно знакомы друг с другом; столики расставлены как будто так, чтоб удобно было любоваться костюмами дам; в центре круга вальсировали высокий блондин во фраке и тоненькая дама в красном платье,
на голове ее, точно хохол необыкновенной птицы, возвышался большой гребень, сверкая
цветными камнями.
Ветер гонял
цветные бумажки от конфект, солому, врывался
на паперть и свистел в какой-то щели.
— Вы очень много посвящаете сил и времени абстракциям, — говорил Крэйтон и чистил ногти затейливой щеточкой. — Все, что мы знаем, покоится
на том, чего мы никогда не будем знать. Нужно остановиться
на одной абстракции. Допустите, что это — бог, и предоставьте
цветным расам, дикарям тратить воображение
на различные, более или менее наивные толкования его внешности, качеств и намерений. Нам пора привыкнуть к мысли, что мы — христиане, и мы действительно христиане, даже тогда, когда атеисты.
Против него твердо поместился, разложив локти по столу, пожилой, лысоватый человек, с большим лицом и очень сильными очками
на мягком носу, одетый в серый пиджак, в
цветной рубашке «фантазия», с черным шнурком вместо галстука. Он сосредоточенно кушал и молчал. Варавка, назвав длинную двойную фамилию, прибавил...
В ящиках лежали ладанки, двойные сросшиеся орешки, восковые огарочки, в папках насушено было множество цветов,
на окнах лежали найденные
на Волге в песке
цветные камешки, раковинки.
На них, сверх черной кофты из льняной материи и длинного шелкового халата, были еще
цветные шелковые же юбки с разрезанными боками и шелковыми кистями.
Мы въехали в город с другой стороны; там уж кое-где зажигали фонари: начинались сумерки. Китайские лавки сияли
цветными огнями. В полумраке двигалась по тротуарам толпа гуляющих; по мостовой мчались коляски. Мы опять через мост поехали к крепости, но
на мосту была такая теснота от экипажей, такая толкотня между пешеходами, что я ждал минут пять в линии колясок, пока можно было проехать. Наконец мы высвободились из толпы и мимо крепостной стены приехали
на гласис и вмешались в ряды экипажей.
Они ходят в длинном платье, похожем
на костюмы московских греков;
на голове что-то вроде узенького кокошника из
цветного, лоснящегося ситца, похожего
на клеенку.
Тут же,
на плотине, застал я множество всякого
цветного народа, особенно мальчишек, ловивших удочками рыбу. Ее так много, что не проходит минуты, чтоб кто-нибудь не вытащил.
— Бабы — так бабы и есть, — резонировал Заплатин, глубокомысленно рассматривая расшитую
цветным шелком полу своего халата. — У них свое
на уме! «Жених» — так и было… Приехал человек из Петербурга, — да он и смотреть-то
на ваших невест не хочет! Этакого осетра женить… Тьфу!..
Плохонький зал, переделанный из какой-то оранжереи, был скупо освещен десятком ламп; по стенам висели безобразные гирлянды из еловой хвои, пересыпанной бумажными цветами. Эти гирлянды придавали всему залу похоронный характер. Около стен,
на вытертых диванчиках,
цветной шпалерой разместились дамы; в глубине, в маленькой эстраде, заменявшей сцену, помещался оркестр; мужчины жались около дверей. Десятка два пар кружились по залу, подымая облако едкой пыли.
Бал расстроился, и публика
цветной, молчаливой волной поплыла к выходу. Привалов побрел в числе других, отыскивая Надежду Васильевну.
На лестнице он догнал Половодову, которая шла одна, подобрав одной рукой трен своего платья.
Когда мы подошли поближе, 2 собаки подняли лай. Из юрты вышло какое-то человекоподобное существо, которое я сперва принял было за мальчишку, но серьга в носу изобличала в нем женщину. Она была очень маленького роста, как двенадцатилетняя девочка, и одета в кожаную рубашку длиной до колен, штаны, сшитые из выделанной изюбриной кожи, наколенники, разукрашенные
цветными вышивками, такие же расшитые унты и красивые цветистые нарукавники.
На голове у нее было белое покрывало.
А между этих дел он сидит, болтает с детьми; тут же несколько девушек участвуют в этом разговоре обо всем
на свете, — и о том, как хороши арабские сказки «Тысяча и одна ночь», из которых он много уже рассказал, и о белых слонах, которых так уважают в Индии, как у нас многие любят белых кошек: половина компании находит, что это безвкусие, — белые слоны, кошки, лошади — все это альбиносы, болезненная порода, по глазам у них видно, что они не имеют такого отличного здоровья, как
цветные; другая половина компании отстаивает белых кошек.
Неугомонная супруга… но мы и позабыли, что и она тут же сидела
на высоте воза, в нарядной шерстяной зеленой кофте, по которой, будто по горностаевому меху, нашиты были хвостики, красного только цвета, в богатой плахте, пестревшей, как шахматная доска, и в ситцевом
цветном очипке, придававшем какую-то особенную важность ее красному, полному лицу, по которому проскальзывало что-то столь неприятное, столь дикое, что каждый тотчас спешил перенести встревоженный взгляд свой
на веселенькое личико дочки.
Голова терпеть не может щегольства: носит всегда свитку черного домашнего сукна, перепоясывается шерстяным
цветным поясом, и никто никогда не видал его в другом костюме, выключая разве только времени проезда царицы в Крым, когда
на нем был синий козацкий жупан.
И здесь в эти примитивные игры проигрывают все, что есть: и деньги, и награбленные вещи, и пальто, еще тепленькое, только что снятое с кого-нибудь
на Цветном бульваре. Около играющих ходят барышники-портяночники, которые скупают тут же всякую мелочь, все же ценное и крупное поступает к самому «Сатане» — так зовут нашего хозяина, хотя его никогда никто в лицо не видел. Всем делом орудуют буфетчик и два здоровенных вышибалы — они же и скупщики краденого.
— Для дураков, Андрей Михайлович, для дураков… Повешу в гостиной — за моих предков сойдут… Так в четверг, милости просим, там же
на Цветном, над моей старой квартирой… сегодня снял в бельэтаже…
По ночам «коты» выходили
на Цветной бульвар и
на Самотеку, где их «марухи» замарьяживали пьяных.
Задолго до постройки «Эрмитажа»
на углу между Грачевкой и
Цветным бульваром, выходя широким фасадом
на Трубную площадь, стоял, как и теперь стоит, трехэтажный дом Внукова.
И блаженствовал трущобный мир
на Грачевке и
Цветном бульваре…
Сидит человек
на скамейке
на Цветном бульваре и смотрит
на улицу,
на огромный дом Внукова. Видит, идут по тротуару мимо этого дома человек пять, и вдруг — никого! Куда они девались?.. Смотрит — тротуар пуст… И опять неведомо откуда появляется пьяная толпа, шумит, дерется… И вдруг исчезает снова… Торопливо шагает будочник — и тоже проваливается сквозь землю, а через пять минут опять вырастает из земли и шагает по тротуару с бутылкой водки в одной руке и со свертком в другой…
Самым страшным был выходящий с Грачевки
на Цветной бульвар Малый Колосов переулок, сплошь занятый полтинными, последнего разбора публичными домами. Подъезды этих заведений, выходящие
на улицу, освещались обязательным красным фонарем, а в глухих дворах ютились самые грязные тайные притоны проституции, где никаких фонарей не полагалось и где окна завешивались изнутри.
Под бельэтажем нижний этаж был занят торговыми помещениями, а под ним, глубоко в земле, подо всем домом между Грачевкой и
Цветным бульваром сидел громаднейший подвальный этаж, весь сплошь занятый одним трактиром, самым отчаянным разбойничьим местом, где развлекался до бесчувствия преступный мир, стекавшийся из притонов Грачевки, переулков
Цветного бульвара, и даже из самой «Шиповской крепости» набегали фартовые после особо удачных сухих и мокрых дел, изменяя даже своему притону «Поляковскому трактиру»
на Яузе, а хитровская «Каторга» казалась пансионом благородных девиц по сравнению с «Адом».
— Капитан, я сейчас получил сведения, что сегодня ночью нашли убитого
на Цветном бульваре.
В прежние времена неслись мимо этих ворот дорогие запряжки прожигателей жизни
на скачки и
на бега — днем, а по ночам — в загородные рестораны — гуляки
на «ечкинских» и «ухарских» тройках, гремящих бубенцами и шуркунцами «голубчиках»
на паре с отлетом или
на «безживотных» сайках лихачей, одетых в безобразные по толщине воланы дорогого сукна, с шелковыми поясами, в угластых бархатных
цветных шапках.
Нарисован забор. Вдали каланча с вывешенными шарами и красным флагом (сбор всех частей).
На заборе висят какие-то
цветные лохмотья, а обозленная собака стоит
на задних лапках, карабкается к лохмотьям и никак не может их достать.
Еще в семи — и восьмидесятых годах он был таким же, как и прежде, а то, пожалуй, и хуже, потому что за двадцать лет грязь еще больше пропитала пол и стены, а газовые рожки за это время насквозь прокоптили потолки, значительно осевшие и потрескавшиеся, особенно в подземном ходе из общего огромного зала от входа с
Цветного бульвара до выхода
на Грачевку.
На одной из пуговиц его казакина болтался кисет из пузыря, стянутый тонким
цветным шнурком…
Вообще весь он был какой-то выхоленный, щеголеватый и чистый, носил
цветные жилетки, кольца
на руках и цепочки с брелоками и распространял вокруг себя запах помады, крепкого табаку и крахмала.
Интересно и приятно было видеть, как она отирала пыль с икон, чистила ризы; иконы были богатые, в жемчугах, серебре и
цветных каменьях по венчикам; она брала ловкими руками икону, улыбаясь, смотрела
на нее и говорила умиленно...
В саду дела мои пошли хорошо: я выполол, вырубил косарем бурьян, обложил яму по краям, где земля оползла, обломками кирпичей, устроил из них широкое сиденье, —
на нем можно было даже лежать. Набрал много
цветных стекол и осколков посуды, вмазал их глиной в щели между кирпичами, — когда в яму смотрело солнце, всё это радужно разгоралось, как в церкви.
Мастер, стоя пред широкой низенькой печью, со вмазанными в нее тремя котлами, помешивал в них длинной черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как стекают с конца
цветные капли. Жарко горел огонь, отражаясь
на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела в котлах окрашенная вода, едкий пар густым облаком тянулся к двери, по двору носился сухой поземок.
Тут он так крепко иногда лежит, что мне самому случалось взминать снег ногами, чтоб взбудить русака… и что за красота, когда он вылетит из удула,
на все стороны рассыпав снежную пыль, матерой,
цветной, красивый, и покатит по чистому полю!..
Он говорил, может быть, и не так, но во всяком случае приблизительно в этом роде. Любка краснела, протягивала барышням в
цветных кофточках и в кожаных кушаках руку, неуклюже сложенную всеми пальцами вместе, потчевала их чаем с вареньем, поспешно давала им закуривать, но, несмотря
на все приглашения, ни за что не хотела сесть. Она говорила: «Да-с, нет-с, как изволите». И когда одна из барышень уронила
на пол платок, она кинулась торопливо поднимать его.
А
на Малой Ямской, которую посещают солдаты, мелкие воришки, ремесленники и вообще народ серый и где берут за время пятьдесят копеек и меньше, совсем уж грязно и скудно: пол в зале кривой, облупленный и занозистый, окна завешены красными кумачовыми кусками; спальни, точно стойла, разделены тонкими перегородками, не достающими до потолка, а
на кроватях, сверх сбитых сенников, валяются скомканные кое-как, рваные, темные от времени, пятнистые простыни и дырявые байковые одеяла; воздух кислый и чадный, с примесью алкогольных паров и запаха человеческих извержений; женщины, одетые в
цветное ситцевое тряпье или в матросские костюмы, по большей части хриплы или гнусавы, с полупровалившимися носами, с лицами, хранящими следы вчерашних побоев и царапин и наивно раскрашенными при помощи послюненной красной коробочки от папирос.
Подпоручик принялся перебирать одну за другой карточки простой фотографии и
цветной,
на которых во всевозможных видах изображалась в самых скотских образах, в самых неправдоподобных положениях та внешняя сторона любви, которая иногда делает человека неизмеримо ниже и подлее павиана. Горизонт заглядывал ему через плечо, подталкивал локтем и шептал...
В параграфе:"Видимое происхождение нигилизма и тайные предтечи его" — говорилось:"Явное месторождение нигилизма открыто недавно в Москве,
на Цветном бульваре, в доме Селиванова, в гостинице «Крым», в особом оной отделении, именуемом «Ад»; тайные же предтечи оного уже с 1856 года изливали свой яд в той же Москве, в редакции некоторого повременного издания, впоследствии принесшего в том раскаяние".
Живой огонь брильянтов,
цветные искры рубинов и сапфиров, радужный, жирный блеск жемчуга, молочная теплота большого опала — все это притягивало теперь ее взгляд с магической силой, и она продолжала смотреть
на разбросанные сокровища, как очарованная.
Ромашов не мог удержаться от невольной грустной улыбки: эта «форма одежды обыкновенная» — мундир с погонами и
цветным кушаком — надевается именно в самых необыкновенных случаях:
на суде, при публичных выговорах и во время всяких неприятных явок по начальству.
А как свадьбы день пришел и всем людям роздали
цветные платки и кому какое идет по его должности новое платье, я ни платка, ни убора не надел, а взял все в конюшне в своем чуланчике покинул, и ушел с утра в лес, и ходил, сам не знаю чего, до самого вечера; все думал: не попаду ли где
на ее тело убитое?
Вид с нее открывался
на три стороны: группы баб и девок тянулись по полям к усадьбе, показываясь своими
цветными головами из-за поднявшейся довольно уже высоко ржи, или двигались, до половины выставившись, по нескошенным лугам.
Вместо
цветных и блестящих платьев из дама [Дама — шелковая ткань.],
на ней был надет простой черный шелковый капот.
И надо еще сказать, что все они были страстными поклонниками циркового искусства и нередко почти всей ротой встречались в субботу вечером
на градене цирка Соломонского, что
на Цветном бульваре.
Комната была очень низка, но очень широка и длинна, почти квадратной формы. Два круглых окна, совсем похожих
на пароходные иллюминаторы, еле-еле ее освещали. Да и вся она была похожа
на кают-компанию грузового парохода. Вдоль одной стены стояла узенькая кровать, вдоль другой очень большой и широкий диван, покрытый истрепанным прекрасным текинским ковром, посередине — стол, накрытый
цветной малороссийской скатертью.
Как только вспомню эти строки, так сейчас же приходит
на ум солидный, чистенький-чистенький немец с брюшком, в
цветном жилете с золотой цепью, блондин, с вьющейся бородой, гладко причесанный, с большими серыми глазами, которыми как-то особо убедительно он всегда смотрел в глаза собеседника.